Глоток углерода

В мире все еще нет единой общепризнанной системы учета эмиссии и поглощения выбросов углекислого газа. Но рынок торговли карбоновыми квотами уже успешно работает. Компании, которые решатся инвестировать в проекты по поглощению парниковых газов, смогут заработать миллиарды долларов.

Киотский протокол и Парижское соглашение запустили глобальный процесс по декарбонизации мировой экономики. Чтобы ускорить темп снижения выбросов углекислого газа в окружающую среду, заработает «карательный» механизм. Евросоюз первым готовится ввести «углеродный налог» на импорт. Поставщики, которые в процессе производства сжигают много ископаемого топлива, по предварительным оценкам, будут платить около 30 евро за каждую тонну углекислого газа, попавшего в атмосферу. В Boston Consulting Group (BCG) подсчитали, что решение ЕС может стоить только российским компаниям как минимум 3—4,8 млрд долл. в год.

Перспективный карбон

Механизм экологического налога уже «обкатывается» в разных странах и отраслях несколько лет. Еще в 2012 году в Европе запустили торговую систему EU ETS. Предполагалось даже обязать авиаперевозчиков приобретать квоты на эмиссию (количество парниковых газов, в пересчете на двуокись углерода (CO2), которое выделяется при изготовлении и эксплуатации продукта) парниковых газов. Проект встретил сильное сопротивление, действие системы частично приостановили. Но ETS постоянно развивалась, а на различные отрасли бизнеса накладывались дополнительные обязательства по учету эмиссий. В 2017 году в Китае также объявили о запуске национальной системы торговли квотами на выбросы углерода в области генерации электроэнергии.

«Мировой рынок карбоновых квот уже более полутора десятка лет существует в развитых странах. Однако он пока довольно мал. Выручка от продажи квот на выбросы парниковых газов в 2019 году оценивалась в 45 млрд долл.», — рассказывает аналитик ГК «ФИНАМ» Наталья Малых.

Единой цены на углерод в мире пока не существует. Наиболее значимым драйвером рынка сейчас является EU ETS. Текущая цена карбоновых квот на ней — около 25 евро за тонну СО₂ эквивалента. В целом же цены на квоты в мире, по данным World Bank Group, варьируются от 1 до 119 долл. за тонну. В странах, где выращивается больше леса, квоты дешевле. Там, где леса растет мало, но интенсивная промышленность, цены выше. Самые высокие цены фиксируются в развитых странах. В Европе страны торгуют карбоновыми квотами как на внутренних рынках, так и между собой.

«В 2020 году мировые цены на углерод находились под давлением из-за кризиса, так как деловая активность снизилась. Но это временное явление, и в долгосрочной перспективе цены вернутся к росту, так как декарбонизация (снижение выбросов углекислого газа на единицу вырабатываемой энергии) становится мейнстримом», — отмечает Наталья Малых. К 2035 году оборот этой отрасли достигнет триллионов долларов и будет превышать оборот всего нефтегазового сектора, подсчитали в компании Ctrl2Go.

Измерь меня, если сможешь

Какое-то время развитие рынка карбоновых квот сдерживалось отсутствием общепринятых стандартов измерения эмиссии и секвестрации (поглощение углекислого газа) парниковых газов.

Для учета эмиссии углеродного следа европейское космическое агентство запустило программу Copernicus. Несколько тысяч экологических спутников непрерывно сканируют атмосферу Земли и фиксируют выбросы парниковых газов. Можно также упомянуть систему наблюдения за планетой «Карма», со спутников оценивающая эмиссию каждого из 50 тыс. крупных электрогенерирующих компаний на земле. Существуют и менее глобальные проекты.

«Все существующие системы оценки углеродного следа основаны на едином методическом подходе, включающем анализ жизненного цикла продукции (LCA). Среди них есть общие международные стандарты, применимые ко всем видам продукции, такие как ISO 14067, GHG protocol и др., а также специфические стандарты для конкретных отраслей», — говорит директор группы операционных рисков и устойчивого развития KPMG в России и СНГ Владимир Лукин.

Для подсчета секвестрации углерода применяется множество различных моделей, используемых в разных странах и секторах экономики. Зачастую их разработкой занимаются сами продавцы карбоновых квот. В мире делаются попытки стандартизации подобных систем. Несколько моделей расчетов поглощения СО₂ уже рекомендуются Межправительственной группой экспертов по изменению климата (англ. IPCC).

Ключевая проблема большинства существующих систем учета секвестрации — высокая степень погрешности. Но они совершенствуются. В прошлом году ученые Национального института стандартов и технологий (NIST, США) уменьшили относительную погрешность измерения в 25 раз и довели ее до ≈0,06%.

Природный парк Ергаки

Деревья-гибриды

Совершенствование агротехнологий позволит лесным насаждениям с удвоенной или утроенной силой поглощать углекислый газ из атмосферы. Уже сегодня в мире разрабатываются гибридные породы деревьев с применением генно-инженерных технологий. «Деревья-киборги» очень быстро растут, не боятся вредителей и болезней, тайфунов и циклонов. Они могут стоять 500 лет, накапливая углерод. Можно предположить, что в будущем на планете будет 500 млн гектаров таких «усовершенствованных» плантаций, единственная цель которых – поглощать СО2. Эти деревья имеют крепкие корни – устойчивы к ураганам. Они не болеют грибковыми или бактериальными болезнями, плохо горят (за это отвечают специальные гены).

Российское законодательство не приветствует генно-инженерные технологии. В нашей стране скорее будут опробованы другие высокопродуктивные технологии. В Калужской области в рамках проекта «Карбон» будет выращено 2 га деревьев павлонии, каждое из которых растет на 4–5 м в год. Уже через 7 лет после посадки ствол такого дерева имеет диаметр 40 см. Для посадки используются районированные саженцы, которые не боятся морозов. Помимо секвестрационного потенциала, плантация дает полноценную древесину.

Новые фермеры

Существует много способов секвестрации, но самый рентабельный – поглотить углекислый газ растениями в процессе фотосинтеза.

Однако выращивать лес для поглощения выбросов карбона куда сложнее, чем кажется на первый взгляд. В Финляндии и Швеции специально завозят из дальних стран породы деревьев, которые растут быстрее, обрабатывают почвы, вносят удобрения. Похожие проекты есть в США, где недавно разработана карта всей территории страны с онлайн-расчетом углеродного баланса (соотношение между количеством углерода, которое в форме СО2 выделяется при дыхании почвенной микрофлоры (HR), и углеродом, ассимилированным в растениях) лесов. С ее помощью американцы не только продают квоты, но и восстанавливают насаждения, борются с пожарами, болезнями и вредителями, развивают регенеративное сельское хозяйство. «Специализированные территории для осуществления инструментального мониторинга эмиссий и поглощений парниковых газов существовали в мире достаточно давно – с начала систематических наблюдений за концентрацией парниковых газов в атмосфере», – подтверждает Владимир Лукин.

Завод по переработке угля в китайском Хэцзине

Николай Дурманов,

директор департамента инновационных технологий в АПК компании 2050.digital
(входит в группу Ctrl2Go):

Существует несколько стран, в которых эмиссия парниковых газов намного превышает поглощение, например Китай и Индия. При этом Китай объявил, что к 2060 году будет карбоновой нейтральной страной. Страна ежегодно выбрасывает 11 млрд т СО2, значит, столько же нужно поглотить. Даже если они сократят выбросы в два раза – до 6 млрд т СО2, у них все равно нет достаточного количества свободной территории и лесов, чтобы обеспечить нужный объем секвестрации.

В России 11 млн кв. км лесов и большое количество заброшенной и зарастающей сельскохозяйственной земли, и есть все шансы стать всепланетным лидером по поглощению углекислого газа. Нужно монетизировать этот потенциал. По разным оценкам, территория нашей страны в фоновом режиме поглощает от 350 млн до 1 млрд т СО2. А лет через 5 или 7 тонна СО2 будет стоить в среднем 70–80 долл. Таким образом, в масштабах нашей страны речь идет о рынке величиной десятки миллиардов долларов. Это очень интересный бизнес, и он самым активным образом развивается в большинстве стран. В том же Китае, несмотря на дефицит свободных земель, продается около 25 млн карбоновых кредитов. И у них есть многотысячная сеть карбоновых ферм.

По объему потенциального предложения карбоновых квот с Россией могут конкурировать разве что Канада и тропические страны вроде Бразилии. Тропические леса растут очень быстро и поглощают большое количество СО2, но любое дерево, упавшее в тропических джунглях, через сутки само превращается в СО2 и уходит обратно в атмосферу. А наши леса являются долговременным хранилищем для углерода, даже когда их часть превращается в мертвую, сухую древесину.

В России с 2008 по 2012 год реализовывались лишь два климатических проекта, в рамках которых исследования проводились на лесных территориях. Однако в 2020 году в Калужской области на территории национального парка «Угра» началась реализация проекта «Карбон». Компания Ctrl2Go создала на 600 га «карбоновые фермы», чтобы научиться измерять поглощение углерода и производить углеродные квоты. Инвентаризация леса на этой территории позволяет определить эталонные участки, где измеряется оборот углерода в деревьях, растительности, почве, опавших листьях и хвое. Одновременно с этим делаются снимки со спутников и дронов.

Спектральные наблюдения выявляют зоны лесоповала, где нужно провести противопожарные мероприятия, ведь при пожаре весь накопленный СО₂ попадает обратно в атмосферу. Все полученные данные попадают в программу, которая ищет между ними корреляцию при помощи технологий искусственного интеллекта, Big Data и машинного обучения. Выявив закономерности, создатели проекта надеются со временем уйти от наземных измерений: вручную инвентаризовать миллионы квадратных километров российских лесов неэффективно. Похожие технологии измерений используются в Америке, Канаде, Новой Зеландии и Европе.

Яков Кузяков,

профессор Геттингенского университета (Германия), консультант Центра «Смарт технологии устойчивого развития городской среды в условиях глобальных изменений» Аграрно-технологического Института РУДН:

Само по себе наличие леса как экосистемы еще не дает оснований продавать карбоновые квоты. В Сибири огромные площади леса, но это не значит, что на всей территории происходит секвестрация углерода. Во «взрослом» лесу равновесное состояние: сколько углерода секвестрируют растения, столько же углекислого газа выдыхают микроорганизмы из почвы. Так происходит, когда лес растет на одном месте многие сотни лет. Части деревьев отмирают – падают ветки, листва. Секвестрация в значительных объемах происходит только тогда, когда лес находится в фазе активного роста. В России необходимы системы измерения секвестрации на различных территориях, в том числе при помощи спутников, квадрокоптеров, проб на местах и т.д. Карбоновая ферма – полигон для стандартизации таких измерений.

В России идея карбоновых ферм появилась в том числе и в связи с большим количеством заброшенных земель. По разным оценкам, их примерно 40–50 млн га. На каждых трех граждан России приходится 1 га заброшенной земли. Эти территории зарастают естественной растительностью, в том числе лесом. Скорости зарастания и секвестрации углерода в наземной и подземной биомассе на этих территориях, конечно, необходимо измерять и уточнять.

Как уже заявили в Минобрнауки, в нашей стране со временем должно появиться не менее 80 карбоновых полигонов. Технология будет адаптирована к различным местностям, климатическим условиям, типам почвы и лесов. «Инициатива развития рынка карбоновых ферм в России может поддерживаться на уровне региональных администраций», — полагает Владимир Лукин. Потенциальные инвесторы — предприятия металлургического, нефтедобывающего, транспортного секторов и даже представители IT‑сектора. 24—25% всей энергии, которая тратится на земле, приходится на долю представителей сегмента «хайтек». По оценкам Ctrl2Go, к 2050 году IT‑компании будут тратить до 40% всей энергии. Показательно, что Microsoft и Google уже поддержали секвестрационный бизнес, запустив программу AI for Earth (Microsoft) и проект Climate TRACE (Google).

КОРОТКО

Выручка от продажи квот на выбросы парниковых газов в 2019 году оценивалась в 45 млрд долл.
Цены на карбоновые квоты в мире, по данным World Bank Group, варьируются от 1 долл. до 119 долл. за тонну.
Все существующие системы оценки углеродного следа основаны на едином методическом подходе, включающем анализ жизненного цикла продукции.
В России с 2008 по 2012 год реализовывались лишь два климатических проекта, в рамках которых исследования проводились на лесных территориях.
По прогнозу Минобрнауки, в России со временем должно появиться не менее 80 карбоновых полигонов.